Будучи несогласными с явно недостаточными действиями Правительства против полувоенных формирований, тем более, когда ситуация усугубилась встречей Министра Внутренних Дел Умберто де ла Калье с общеизвестным главарём этих групп, 14 ноября 2000 г. мы решили приостановить в одностороннем порядке процесс диалога с Правительством до прояснения его позиции и до проявления каких-то реальных действий со стороны Президента Андреса Пастраны Аранго и его Правительства по прекращению грязной войны полувоенных формирований, находящихся на службе Государства.

Но это вовсе не означало, что мы в принципе отвергли диалог как форму достижения мира с социальной справедливостью. Диалог был приостановлен для того, чтобы потребовать от Правительства ясности и признания своей доли ответственности за действия "эскадронов смерти". Ибо если эти преступные группы действуют против безоружного населения и за рамками правовых норм Государства, то они должны преследоваться полицией.

Ясно выраженная политика, стратегия и тактика в этом вопросе усилила бы доверие широких масс населения к правительству и продемонстрировало бы его стремление к достижению мира.

В противном случае, национальное и общественное мнение имеет право быть проинформированным относительно реального положения дел, и колумбийское Государство с его нынешним Правительством будет вынуждено взять на себя ответственность за политические последствия, за ухудшение, и даже, за окончательный срыв процесса диалогов о мире.

Затем, приостановка диалога имела место в ситуации совершенной неопределённости как для национальной, так и зарубежной общественности. 7 декабря 2000 г., согласно декрету-закону Правительства, заканчивался срок существования демилитаризованной зоны, созданной для диалога с партизанами РВСК-АН. Всем было ясно, что, если Правительство, действительно, желает продолжения переговоров, то для этого необходимо и дальше оградить территорию 5 муниципалитетов от присутствия полиции и других государственных военных структур.

Время шло, росла озабоченность многочисленных сторонников мира, которые требовали продолжения переговоров, но также активизировались и вечные сторонники развязывания ещё большей войны между колумбийцами. В грубой, а подчас и глупой, форме они занялись охаиванием неоспоримых результатов мирного процесса, ставя под сомнение ту волю к миру, которая была уже продемонстрирована договаривающимися сторонами.

Для того, чтобы облегчить ход переговоров, по инициативе Главнокомандующего РВСК-АН, Мануэля Маруланды Велеса, тема обмена заключёнными-военнопленными была вынесена за рамки ведшегося диалога и передана на рассмотрения специальной комиссии, в руководстве которой, товарищ Маруланда принимает самое активное участие. Это позволило провести в демилитаризованной зоне три встречи с Верховным Уполномоченным по Делам Мира для обоюдного поиска решения вопроса об обмене тех заключённых-военнопленных, которые имеют серьёзные проблемы со здоровьем, и возможности подписать гуманитарное соглашение по этому вопросу.

Эти три встречи принесли хорошие результаты в плане нахождения совпадений точек зрения сторон, которые в дальнейшем могли бы вывести на возможность гуманитарного обмена многих узников.

Однако, в момент определения общего количества и конкретных имён заключённых партизан и военнослужащих, подлежащих обмену, при довольно неясных обстоятельствах, на шоссе, которое связывает Пуэрто-Рико и Донсельо с Флоренсией, столицей департамента Какета, произошло убийство Диего Турбая и его матери. Это событие послужило поводом к тому, что Правительство приостановило своё участие во второй встрече, делая, тем самым, ещё более неясным будущее не только диалогов о мире, но также и перспективу гуманитарного обмена заключённых. Маруланда, желая внести свою лепту в оживление процесса диалога, который прервался на 2 месяца, принял предложение Уполномоченного по Делам Мира, Камило Гомеса, провести встречу всех участников обеих делегаций, представителей Тематического Комитета и отдельных лиц, которые работали над проблемой поиска мира, для церемонии прощания с одним из главных представителей Правительства на переговорах, Фабио Валенсией Коссио, который был назначен послом в Италию. С этой целью Маруланда взял на себя ответственность за организацию и устройство этого мероприятия. В письме, написанном им 17 января 2001 г. и направленном на имя Верховного Уполномоченного и его предшественника, Виктора Г. Рикардо, он сформулировал 11 важнейших предложений, которые, по его мнению, могли бы привести к восстановлению диалога между нашей партизанской организацией и Правительством.

Однако, дамокловым мечом, вестницей грядущих несчастий, над РВСК-АН во главе с команданте Маруландой в их усилиях по возобновлению диалога, висела злосчастная дата - 31 января, день, когда заканчивался законный срок функционирования освобождённой зоны.

31 января Президент Пастрана решил продлить срок существования зоны до 4 февраля и пошёл на смелый политический шаг, приняв одно из предложений Маруланды, содержавшихся в его письме, провести в этот же день третью встречу.