Конференция приняла решение о создании собственных средств коммуникации и массовой информации, публикации наших бюллетеней и, если представится такая возможность, создании своей собственной радиостанции для того, чтобы иметь возможность хорошо и быстро информировать массы города и деревни, ставить принципиальные проблемы, которые волнуют наше общество, и искать ответы на них.

В области международных отношений было принято решение искать признания зарубежной общественности для разоблачения государственной политики репрессий и насилия, особенно в области прав человека.

Конференция определила новое направление нашей работы; речь шла о том, что, если позволят изменившиеся условия и политические перемены пойдут в более благоприятном направлении, то мы должны будем искать политический выход из социального вооружённого конфликта, и уже в новой ситуации попытаться воплотить в жизнь свои экономические, социальные и политические планы, тем самым создав условия для подлинно прочного мира с социальной справедливостью. Таким образом можно было бы кардинально решить ряд принципиальных проблем, стоящих перед нашим обществом и подготовить условия для окончательного примирения, что, безусловно, требовало, прежде всего, изменения Конституции.

Фактически, мы сразу открыли дверь для переговоров о мире с тем, кто стал бы будущим президентом, мы были готовы к переговорам с новым правительством. Надо прямо сказать, что все предшествующие правительства никогда не говорили о политическом решении социального и вооружённого конфликта, поскольку все они находились буквально под гипнозом военных, который каждый раз обещали быстро покончить с партизанами.

Мы надеялись, что прошлый опыт послужит хорошим уроком новому правительству и оно откажется идти путём своих предшественников, попробует поискать иной выход из войны. Мы вполне искренне были заинтересованы в создании механизмов, которые позволили бы нам наладить определённые контакты с властями и мы постоянно предпринимали такие шаги несмотря на насилия и репрессия, которые имели место как в городе, так и в деревне.

Я думаю, что все командиры и бойцы хорошо знают результаты совместной работы Секретариата и президента Белисарио Бетанкура (1982-1986), а также подлинные причины того, почему не был достигнут окончательный мир; особо следует отметить вмешательство в мирный процесс военных кругов, которые ни на минуту не прекращали активных боевых действий против нас, ссылаясь на то, что они обязаны преследовать всех тех, кто находится вне закона, делая вид, что они не знают о том, что сеньор Президент подписал с нами Соглашение о прекращении огня 28 мая на базе предварительных договорённостей в Ла Урибе. Поэтому ответственность за срыв мирного процесса полностью лежит на высшем военном командовании и сеньоре Президенте, который оказался не в силах их остановить.

Другим негативным для дела мира фактором было поведение сеньоров парламентариев, которые в своих проектах законов, разрабатываемых на основе соглашений в Ла Урибе, не пожелали изменить многие статьи Конституции с тем, чтобы создать благоприятную атмосферу для достижения мира и коренных политических перемен, при которых все политические партии, а не только традиционные, могли бы рассчитывать на определённые гарантии и права для своей свободной деятельности в городе и деревне. Правильней следовало бы сказать, что у них просто не было достаточно воли для того, чтобы произвести фундаментальные перемены, как предлагалось нами, и раз и навсегда положить конец войне, что одновременно означало бы конец голода, безработицы, отсутствию безопасности и начало проведения полномасштабной аграрной реформы, привлечения ответственных за насилие к суду.

Все эти требования политического, экономического и культурного характера не были приняты во внимания ни Парламентом, ни институтами исполнительной власти, а потому мир так и не был достигнут. Ибо все правительства не желали признать того факта, что стране необходимы фундаментальные перемены и желали, чтобы всё шло по-прежнему, втайне надеясь, что партизаны сами сложат оружие так и не достигнув своих целей.

И всё же, справедливости ради, заметим, что это правительство, по крайней мере, не ввергло страну в новый тур войны, оставив после себя, вопреки давлению генералов, определённые возможности для политического решения конфликта и реформ.

Однако президент Вирхилио Барко (1986-1990) не воспользовался этими возможностями, поскольку его советники предложили ему программу действия весьма далёкую от реальности и они хотели бы, чтобы всё кончилось так, как в случае с М-19, без каких-либо серьёзных перемен, которые могли принести стране мир.

Именно во время правления президента Вирхилио Барко полувоенные формирования уничтожили бульшую часть политической оппозиции, например, Патриотический Союз и Коммунистическую партию, представителей многих других организаций, многие журналисты были убиты после того, как выступили против деятельности полувоенных. Интенсивные военные действия велись на всех фронтах, поэтому с полным основанием можно сказать, что то малое, чего народ добился при Белисарио Бетанкуре, было заморожено при Вирхилио Барко.

В этой ситуации переговоры превратились в чисто рекламное шоу без принятия каких-либо серьёзных решений, а потому всё закончилось пустыми обещаниями. Потому мы с полным основанием можем сказать, что колумбийский народ просто потерял 8 лет, так и не достигнув позитивных перемен. Но все эти 8 лет нашей полной лишений жизни в сельве мы всеми способами и вопреки противодействию большинства СМИ стремились ознакомить общественное мнение с нашими планами и идеями. Почти всё это время по телевизору с большой помпой показывали сцены крушения социализма в разных странах, разумеется, для того, чтобы доказать, что наша борьба потеряла свой смысл и цель. Но, при этом, они забыли, что все те проблемы, которые ранее стояли перед нашим обществом никуда не исчезли и никак не разрешились, и потому мы продолжали и будем продолжать нашу борьбу, где бы мы не находились.