Д.А.: Есть производители, которые оказывают Вам помощь добровольно ?
К.К.: Понимаете, просто существует обширное хозяйство, 20, 30 тыс. га коки в Кататумбо. Когда ПСК пришли туда, эта кока росла там уже, примерно, год, возможно, она была посажена партизанами, мы, по крайней мере, этим не занимались, она вся принадлежит крестьянам. Ну, а поскольку, всё-таки, идёт войн, то мы собрали с них немного.

Д.А.: Т.е. речь идёт о сырье, то, что партизаны называют "налогом сырьём" ?
К.К.: Да, крестьяне собрали 1 000 кг. листа и поэтому должны были заплатить, я не владею точными цифрами... Так поступает наш Фронт там. Так финансируется наш Северный Фронт, но там нет лабораторий по производству кокаина, мы не занимаемся экспортом кокаина. Мы - не наркоторговцы, но делать вид, что колумбийский конфликт и наркоторговля не связаны друг с другом, .. это было бы ложью.

Д.А.: Каков процент средств, поступающих от землевладельцев и фермеров, связанных с наркоторговлей ?
К.К.: Я не говорю, что обязательно все землевладельцы связаны с наркоторговлей, для меня наркоторговля - это одно, а землевладелец и фермер - это другое. За счёт нркоторговли и наркоторговцев финансируется примерно 70% наших потребностей, в то время, как у партизан за счёт похищения людей и наркоторговли эта цифра достигает 90%.

Д.А.: Есть некоторые люди, которые утверждают, что с приходом ПСК в какой-либо регион, там начинают исчезать люди, их похищают, пытают, убивают, зверски убивают, люди бегут оттуда, так в стране появляются бездомные. Затем туда приходят латифундисты и скупают по дешёвке, за бесценок, а то и просто захватывают, земли, и что именно таким образом ПСК укрепляет своё материальное положение. Что Вы на это скажете ?
К.К.: Вообще-то, я полагал, что этот тезис уже давно и безнадёжно устарел..., да, это то, что раньше говорили партизаны. Я помню, как 10 лет назад, когда мы пришли в Сину, говорили о том, что мы хотим прибрать к своим рукам земли в Сине, после этого мы провели там аграрную реформу, было распределено 15 тыс. га земли. Когда мы пришли в Сан Хуан, говорили, что это мы сделали для того, чтобы забрать брошенные крестьянами земли, мы и здесь провели аграрную реформу, и на сегодня там царит полная гармония между владельцами капиталов, восстановлен общественный порядок, построено более 300 км. шоссейных дорог, создана дорожная инфраструктура, центры здравоохранения и образования. Всё это сделали ПСК. И что же ? Вот, скажите, может ли человек, исходящий только из экономического интереса, пожертвовать всем самым лучшим в своей жизни, своей свободой, когда он должен жить в подполье, фактически бросить свою семью, своих детей, жить в условиях полной неопределённости. И после всего этого нас пытаются уверить в том, что мы всё это делаем, исходя исключительно из какого-то низменного интереса. Клянусь Богом, я думаю, что это не так. Нужно чувствовать огромную любовь к Родине, чтобы делать то, что делаем мы, нужно положить всю свою жизнь ради такого справедливого дела, как наше, но единственное, что мы получаем в ответ - это неблагодарность со стороны определённых кругов в правительстве, хотя именно оно, по идее, должно заниматься этим, со стороны определённых кругов в армии, которая утверждает, что мы - бандиты, и отчасти со стороны всей страны. Один Бог знает время прихода того дня, когда наша жертва будет оценена по достоинству и все увидят, что всё, что мы делали, мы делали во имя Колумбии⁴⁷.

Д.А.: А у вас никогда не было чувства, что Вы - просто бандит ?
К.К.: Да Вы что ?! Никоим образом, никоим образом. Они уже однажды задели мою честь. В своё время президент Сампер приказал объявить награду за мою голову в 1 млрд. Песо. В этот день я с удивлением обнаружил, что в Колумбии есть люди, которые считают меня бандитом, а я-то полагал, что меня считают патриотом. Чёрт возьми, для меня это был удар, честное слово. И тут, единственный раз в жизни, у меня возникло сильное желание, желание и искушение ответить правительству, Государству, и сказать: "Всё, хватит ! Продаю своих четырёх коров, которые у меня есть, и уезжаю куда-нибудь в другую страну". Но прошло немного времени, я успокоился и сказал себе более трезво, что до тех пор, пока в Колумбии есть такие президенты, как этот, я должен бороться за эту страну, чтобы она управлялась людьми более серьёзными и более достойными.

Д.А.: Что сказала Ваша мать, когда услышала по телевизору о том, что за Вашу голову объявлено вознаграждение в 1 млрд. песо, Ваша мать, которой уже 70 лет ?
К.К.: О, не только моя мать. Мои дети в то время были в Лондоне, когда началась их сатанизация в колледже. Причина ? Их отец. И тогда я сказал своим детям, что это означает, что я всё-таки кое-что сделал в Колумбии, да, и к тому же тогда они были ещё маленькие, чтобы понять суть обвинений в мой адрес.

Д.А.: А сколько им сейчас ?
К.К.: Дочери - 14, сыну скоро исполнится 9. Но тогда это был настоящий шок. Они появились в Колумбии дней через 15 после этого и я подумал: "Господи, что же я буду делать с семьёй здесь ?". Вы же сами понимаете, что партизаны могли их похитить, убить, чтобы отомстить мне или ещё для чего-нибудь. Тогда надо заканчивать всё это дело. Сдавать командование, отложить в сторону винтовку и становится просто отцом. Я поговорил с ними, я постарался убедить их, но, прежде всего, мне пришлось справиться с самим собой, поскольку для меня всё это было крайне, крайне неприятно. Я так полагаю, что сегодня в Колумбии найдётся немало людей, которые будут настаивать на том, чтобы я перестал быть патриотом, а я бы очень хотел, чтобы меня считали таковым. Они должны понять, что мои намерения - добрые, а меры - решительные. Колумбийцы должны понять, что, когда речь и дёт о командовании, когда речь идёт о применении власти, иногда очень трудно действовать сообразно нормам общепринятой морали. Конечно, хорошо командовать, пребывая в согласии с обществом, со страной⁴⁸. Честное слово, я всегда старался быть понятым, я всегда открыт, я стараюсь рассказывать стране то, что я делаю и отвергаю то, чего я не делал, и поэтому мне не за что каяться.

Д.А.: Т.е. совсем не за что ?
К.К.: Т.е. ?

Д.А.: Ни за одного из погибших, совершенно не за что ?
К.К.: Я раскаиваюсь в том, что не смог сделать эту войну менее жестокой, но я надеюсь, что вскоре я смогу выполнить обещание, которое я дал когда-то. Однажды, я сказал, что войны для того и существуют, чтобы их выигрывать, поэтому, если мне будут помогать наркоторговцы, то я приму их помощь, если мне поможет армия, я приму и её помощь, хотя до сего времени такого не было никогда, и если со мной захочет объединиться сам дьявол, я готов встать на его сторону, но я всё же покончу с этими партизанами⁴⁹.